Станица находится в 80 километрах от Грозного. Сейчас там живет около двух с половиной тысяч человек. Есть школа, детский сад, клуб, где занимаются национальными танцами, квадраты улиц с одно- и двухэтажными кирпичными зданиями. Белые гуси спускаются к каналу, который прорезает станицу, в белых платочках из школы бегут девочки, кое-где среди новых домов мелькнет белый, старый, с деревянными резными рамами. В 1851 году, когда сюда на военную службу приехал юный Лев Толстой, она выглядела по-другому: основное население составляли казаки, дома были белые, а в окрестных садах рос виноград.

Некоторое время назад я выиграла небольшой грант на реализацию выставочного проекта в музее Льва Толстого в станице Старогладовская. Важную роль в отборе сыграло то, что я хорошо разбираюсь в биографии писателя, а уж мою книгу «100 причин, почему плачет Лев Толстой», вышедшую у нас прошлым летом, вы наверняка видели.

Все эту неделю я живу в семье директора музея, Салавди Загибова. Каждое утро меня будят петухи. Не знаю, кто приучил их кричать с пяти утра с интервалом в 20 минут. В семь утра просыпается семья, и я становлюсь персонажем «Кавказского пленника», когда младшая дочь, двухлетняя Хадиджа, тащит меня за рукав завтракать. Мы, как герои рассказа, говорим на разном языке, и я развлекаю ее рисунками. Стоит оставить блокнот без присмотра на пару минут, и мои зарисовки покрываются огромными сердечками и курочками сверху.

Я иду в музей длинной дорогой вдоль поля, чтобы полюбоваться теми видами, которыми любовался юный Лев, приехавший сюда на военную службу в 1851 году. С того времени не сохранился ни его дом, ни дерево, под которым он любил отдыхать, — все стерли чеченские войны. 

Старшая дочь директора музея, Линда, работает смотрителем. Утром мы сначала отпираем въездные ворота, а затем — дома казаков, похожие на те, в которых жили герои одноименного толстовского рассказа.

В «Казаках» Толстой использует историю своего появления на Кавказе: молодой человек, уезжающий из столицы из-за долгов, ищущий себя, поступает на военную службу. Его полк расквартировывают в станице, и он поселяется в семье зажиточного казака. Свободолюбивые жители станицы, охота и природа вокруг зачаровывают главного героя, Оленина, он влюбляется в казачку, Марьяну, и начинает мечтать о том, чтобы оставить свою прежнюю жизнь и начать здесь все заново.

Выросший из краеведческого кружка при школе, он несколько раз переезжал и совсем недавно получил совершенно невероятный ремонт, аккуратную и стильную экспозицию, которую совсем не ожидаешь увидеть так далеко от крупных городов. Левое окно — кинозал, где я собираюсь разместить свой итоговый проект (но об этом позднее). А правое окно — комната смотрителя, где мы в ожидании посетителей бесконечно гоняем чаи.

Правда, здесь Льву Николаевичу не 23 года, как было, когда он служил на Кавказе. Это, скорее, Толстой времен написания «Хаджи-Мурата». Памятник из Петербурга привез на КАМАЗе местный житель. 

Мне здесь Лев Николаевич напоминает пушкинского рыбака. И здесь есть интересное мистическое совпадение: директор музея — заядлый рыбак, который до и после экскурсий пропадает на Тереке.

Два мудрых глаза внимательно смотрят за тем, как мы включаем свет, снимаем сигнализацию и отпираем двери. Четыре зала музея посвящены истории Кавказа, истории станицы Старогладовской, рассказу «Кавказский пленник» и повести «Хаджи-Мурат».

К сожалению, не сохранилось ни кофейника Толстого, куда он мог бы лить слезы, проиграв крупную сумму, ни его охотничьих сапог, в которых он ходил бы к Тереку. Все предметы в коллекции — оригинальные, того времени, но лично писателю не принадлежавшие. 

Большую часть времени музей стоит пустой, так что можно сидеть на полу, срисовывая узоры, часами разбирать каракули Толстого или читать за чаем его дневник. Сейчас здесь тихо. Основные посетители — школьные классы, которые приезжают ровно в те недели, когда проходят по литературе «Детство», «Войну и мир» и «Хаджи-Мурата».

В архиве я перебираю фотографии Старогладовской, связанные с Толстым. Его дерево, к которому ходили фотографироваться целые классы, усатые парадные портреты казаков, Толстовские чтения с экспрессивными чтецами, ремесленные ярмарки — словом, все то живое, что я так люблю, и из чего собираю свои истории. Эти фотографии нужны для моего проекта. Результатом пребывания здесь станет экспозиция для школьников про живого Толстого, который пытается подружиться с местными, попадает в глупые ситуации, мечтает о славе и потихоньку начинает писать. Исследовательская работа продлится еще неделю, а в мае я вернусь на пару недель, чтобы открыть экспозицию. Зову в гости!

Берег испещрен следами диких животных, наш проводник показывает на следы волка и шакала. Еще здесь водятся кабаны, а вот оленей, на которых в «Казаках» обещал сводить поохотиться дед Ерошка, видело только старшее поколение.

У деда Ерошки был совершенно реальный прототип — дед Епишка. Еще один герой, но уже дневников Толстого, чеченец Садо Месербиев — культовая фигура в станице. Многие знают о том, как сначала Лев выручил его, отговорив играть в карты с шулерами-офицерами, а затем Садо спас Толстого, отыграв его крупный долг и прислав ему порванный долговой вексель. Красиво! А в музее мне рассказали еще одну историю: как однажды они вдвоем попали в засаду. Тогда Садо отдал Толстому свою молодую лошадь и прикрывал их обоз сзади, кричал нападавшим и угрожал стрелять. Толстой был поражен, узнав, что в ружье Садо не было патронов! Но чеченец не мог не защищать своего кунака.

Тогда в гости придут девушки-соседки, и мы пойдем смотреть на садящееся солнце с берега канала. В станице почти нет никаких развлечений, так что таких встреч — с разговорами, сладостями и чаем — я очень жду каждый день. Сегодня я собираюсь показать девушкам свою книгу!

Кстати, только побывав в станице, я обнаружила в «Ста причинах» интересный промах. Я изобразила огромные снежные пики, но Толстой жил совсем не у их подножья. Хотя, говорят, их белые шапки хорошо видны весной.